О книге Таджского историка Б. Гафурова.
Бободжан Гафуров интересовался историей и археологией задолго до моего появления в Таджикистане. Он учился в Москве, уже будучи секретарем ЦК, написал и защитил кандидатскую диссертацию о секте исмаилитов на Памире - в его распоряжении были секретные кагэбэшные документы. Диссертация опубликована не была.
Вернувшись в Таджикистан, он написал книгу «Таджики в борьбе за свободу и независимость своей родины». Но еще до нашего переезда в Душанбе Гафуров решил, что нужно написать историю таджиков с древнейших времен и до Октябрьской революции.
Уже в конце войны в Узбекистане коллектив ученых написал историю узбекского народа. И Гафуров подумал: если издают историю узбеков, то почему нет истории таджиков? Но Гафуров не стал собирать коллектив историков, а сам написал книжку на таджикском языке, которая потом, в переводе на русский, называлась «История таджикского народа в кратком изложении».
Потом Гафуров уже в Москве решил выпустить второе издание книги. А затем вышло дополненное третье ее издание, за которое Бободжану Гафурову была присвоена ученая степень доктора исторических наук. В московских журналах виднейшие востоковеды СССР опубликовали восторженные рецензии на эту книгу.
Когда в 1967 году Гафурову предложили выпустить четвертое издание книги, он приехал в Душанбе. Вызвал меня к себе на правительственную дачу и долго рассказывал, как он любит таджикскую историю. Он, и правда, очень любил историю и считал, что у каждого народа должна быть своя написанная история. И вдруг говорит: «Борис Анатольевич, мне предлагают выпустить четвертое издание. Ведь у вас есть третье?» - «Есть». - «Посмотрите, пожалуйста, может, там что-то устарело? Вы ведь в Таджикистане проводите большие археологические раскопки, многое нашли… Как вам кажется, может, нужно что-то добавить в книгу?»
Я перечитал его «Историю», а потом пришел к Гафурову: «Конечно, кое-что можно добавить, сделать какие-то мелкие вставки… Я это, конечно, мог бы сделать. Но вообще, Бободжан Гафурович, вместо этой маленькой книги пора написать большую фундаментальную работу».
Он не обиделся. Спросил только: «Вы поможете?» И я ответил: «Конечно». Для меня это была великая честь.
Б.Г.Гафуров кое-что взял из третьего издания, чтобы сохранить связь времен, но дал совершенно новую концепцию. Например, в первых изданиях приход Александра Македонского в Среднюю Азию трактовался только как страшное бедствие. И правда, он громил, сжигал… Но ведь он и строил… Он придал этой цивилизации новое направление развития. При нем строились новые города, их заселяли греки, строились храмы, появилась греческая письменность, театры…
Это была история таджиков, совершавшаяся на всей территории Средней Азии, поэтому в этой книге освещались и вопросы истории современного Узбекистана, приход тюрок в шестом-седьмом веках, государство Караханидов XI-XII вв., приход узбекских племен во главе с Мухаммад-Шейбани-ханом, основателем новой династии и государства Шейбанидов … И предисловие было написано с интернационалистических позиций: было подчеркнуто, что все описываемые события и явления – это достояние культуры и истории всех народов Средней Азии. Б.Г.Гафуров писал (Предисловие, с. 3): «Исследование истории таджикского народа помогает понять истоки традиционных связей среднеазиатских народов. Особенно тесно связаны таджики и узбеки – народы, сложившиеся на общей этнической основе. Культурные сокровища таджикского народа были достоянием узбеков, равно как достижения узбекской культуры широко усваивались таджиками; характер материальной культуры, обычаи, народное искусство – все это родственное, порой неразличимое. Древнейшая, древняя, а во многом и средневековая история этих народов очень близки, а нередко и идентичны, причем развивались они на одной и той же территории. Тем не менее сложились два народа, ставшие теперь таджикской и узбекской нациями»
Когда книга вышла, Гафуров поставил меня ответственным редактором. На титульном листе экземпляра, подаренного Елене Абрамовне и мне, он своей рукой написал: «Крупным ученым, большим труженикам и моим дорогим друзьям, проф. Елене Абрамовне Давидович и профессору Борису Анатольевичу Литвинскому, с большой благодарностью и уважением от академика Б.Г.Гафурова»
Спор у нас с ним был о тираже. Он говорил: «Десять тысяч». Я: «Раскупят. Давайте сделаем тридцать тысяч, или пятьдесят» - это было в его власти… А он отвечал: «Пусть лучше ищут книгу, чем она будет пылиться на полках в магазинах».
И мы выпустили десять тысяч. А через месяц он меня вызывает: «У вас нет лишнего экземплярчика?»
Однажды мы о чем-то беседовали в кабинете Б.Г.Гафурова. Вдруг очень громко зазвонил «кремлевский» телефон. Гафуров берет трубку, я тихо спрашиваю: «Мне выйти?» - Гафуров машет рукой: «Оставайтесь», - и говорит в трубку: «Товарищ Рашидов, я очень рад вашему звонку». И я отчетливо слышу, как первый секретарь ЦК Узбекистана расхваливает книгу: «Прекрасная книга, великолепная…» Сердце мое радуется. И Гафуров благодарит Рашидова, кладет трубку на рычаг и победоносно смотрит на меня: «А вы говорили!» А я, и правда, в свое время высказывал опасения, что в Узбекистане могут кое к чему придраться…
А еще через неделю я снова захожу к Гафурову, а он сидит грустный и чем-то опечаленный. Оказывается, его вызывали в ЦК: из Узбекистана было прислано развернутое письмо, мол, его книга – национализм, пропаганда культа таджикского народа, и проч. Хотя в предисловии и в тексте Б.Г.Гафуров четко и неоднократно подчеркнул, что высокая культура Средней Азии – достояние всех ее народов!
Бободжан Гафурович рассказал мне, что были «наняты» два востоковеда из Москвы и Ленинграда, которые написали отрицательную рецензию на его книгу в журнал «Вопросы истории». Ему прислали копию этого отзыва и он дал мне его прочитать. Я был изумлен: два крупных ученых из Москвы и Ленинграда не нашли во всей огромной работе Гафурова ни одной научной ошибки! Да, в рецензии не было никакой научной критики, только одно нездоровое политиканство: авторы рецензии пытались провести идею, что Гафуров всю культуру Средней Азии «отдал» таджикам. Суслову, который тогда отвечал за идеологию, прислали гранки статьи. А Суслов любил Гафурова. Прочел статью и спрашивает Бободжана: «Вы считаете, что все неверно, товарищ Гафуров?» - «Все неверно. Это чистая ложь!» - и все объяснил Суслову. И тогда Суслов снял трубку: «Соедините меня с главным редактором журнала «Вопросы истории». (Пауза) Что за рецензии клеветнические вы печатаете?» Редактор отвечал, что, мол, статью написали крупные ученые… Суслов возражает: «В рецензии нет научной критики, все обвинения против Гафурова – в национализме, но ведь на самом деле это не так». И тут редактор растерянно говорит: «Да, но тираж уже напечатан…» - «Вырезать статью из тиража!»
И статью из тиража вырезали. Она осталась только в оглавлении…
Многие считали, что книга Гафурова «Таджики» - лучшая по научному уровню. Хотя время идет, наука не стоит на месте, и эта история тоже стареет…
Учебники и книги
Но я кое-что сделал и под своей фамилией. В 1958 году во всех школах решено было преподавать историю республик, и нам нужно было написать историю Таджикской ССР для школ. И мы вместе с моим коллегой, Ахрором Мухторовым, написали эту книжку на русском языке. Ее перевели на таджикский и узбекский – и издали. И с тех пор, вплоть до 1993 года, ее переиздавали каждый год, и на наших учебниках выросли поколения таджиков.
Из-за этого учебника меня знали в каждом районе. Во время экспедиций у нас регулярно возникали какие-то проблемы: то рабочих не выделяли – их приходилось «снимать» с хлопка, например, - то с бензином были проблемы, то с мукой… Но когда я приходил со своими бедами к секретарю райкома, он задумчиво смотрел на мое командировочное удостоверение: «Литвинский, Литвинский… У моего сына учебник по истории – это не вы писали?» Я сразу сознавался. И мне немедленно выделяли и муку, и рабочих, и дефицитный бензин. Иногда даже арестантов давали в качестве рабочих рук – арестантов было много, особенно после закона о наказании за мелкое хулиганство.
Я участвовал и в написании вузовского учебника «История таджикского народа»…
Постепенно я стал таджикским патриотом. Я пришел в ЦК Таджикистана к одной даме, которая до того была замминистра образования, а потом стала секретарем ЦК. Я был отчасти вхож в эти кабинеты, потому что помогал создавать республиканский закон об охране памятников. Я изложил ей свою идею: мол, хорошо бы выпустить на русском языке прекрасное издание, с великолепными иллюстрациями - классические три-четыре тома таджикской литературы, в хороших переводах. Еще один том посвятить истории, еще один – археологии, и так далее. Я предлагал восемь или девять томов, которые бы открыли таджиков и их культуру всему миру.
Она воскликнула: «Прекрасная идея! Но вы же понимаете, Борис Анатольевич, - она довольно прилично говорила по-русски, - этот вопрос решаю не я. Я доложу руководству: первому и второму секретарям».
Доложила. А руководство сказало: «Если еще какая-нибудь республика выпустит что-то подобное – то и мы сделаем. А так – почему мы должны быть первыми? Кто мы такие, чтобы себя всему миру демонстрировать?» Так ничего и не сделали…
При советской власти преследовались и пан-тюркизм, и пан-иранизм, и найти золотую середину было трудно. Покойного ленинградского профессора Александра Натановича Бернштама обвинили в том, что он – «главный националист киргизского народа», об этом на первой полосе была статья в «Советской Киргизии». Его преследовали, уволили из Ленинградского университета за пан-тюркизм…
Продолжатель
Нынешнего президента Таджикистана Эмомали Рахмон можно назвать продолжателем традиций Бободжана Гафурова. Он тоже по-настоящему интересуется историей таджиков и археологией, даже выпустил в Лондоне книгу, которая названа «Таджики в зеркале истории». Он пишет - может, я неточно процитирую, - что «по вечерам, когда суета повседневных дел проходит, я часто сижу и размышляю над судьбами своего народа».
И видимо, действительно размышляет.
Рахмон написал несколько книг, он пишет предисловия к археологическим работам. Написал предисловие и к моей работе, вышедшей в Италии. И он интересуется, дает деньги на археологические раскопки. А это заслуживает уважения.
* * *
В начале февраля 2009 году Борису Литвинскому был вручен таджикский орден «Шараф» - «за бесценный вклад в изучении истории и археологических памятников таджикского народа». Орден выдающемуся ученому и легендарному археологу вручал Чрезвычайный и Полномочный посол Республики Таджикистан в России Абдулмаджид Достиев. Вручение проходило во время заседания Ученого совета Института востоковедения РАН. «Во время вручения этого ордена я понял, что таджики ко мне, действительно, хорошо относятся», - сказал Борис Анатольевич корреспонденту
Записала Мария Яновская.