Древнейшая цивилизация человечества в мире

Древнейшие цивилизации старого света располагались в долинах крупных рек — местах пригодных для земледелия и сосредоточие диких растений пригодных в пищу. Выдающийся русский учёный Н.И. Вавилов на основе длительных исследований сформулировал теорию о древних очагах земледелия — центрах происхождения культурных растений.

Карта плодородия земли

Первыми очагами производящего хозяйства по праву считаются районы Ближнего Востока, где существовало несколько объективных предпосылок для развития такого вида производства: широкое распространение диких злаков и животных, пригодных для окультуривания и одомашнивания; территория отличалась исключительно выгодными для развития земледелия и скотоводства природными и климатическими особенностями;

продукты хорошего качества и полной зрелости можно сохранять для последующего применения.

Одним из древнейших очагов земледелия и формирования цивилизации стало Междуречье – участок плодородной земли в долинах рек Тигр и Евфрат. Всю территорию Междуречья можно условно разделить на два района:

1. Нижнее Междуречье:

Нижняя Месопотамия (в настоящее время территория Ирака) с глубочайшей древности (XIX в. до н.э.) была населена Шумерами, язык которых не находился в родстве ни с каким из других ныне известных языков.

2. Верхнее Междуречье:

Верхняя Месопотамия,в свою очередь, с III тысячелетья до н.э. было населено восточными семитами, получившими имя аккадцев. К 2000 г. до н.э. оба народа слились в один. Аккадский язык делился на два главных диалекта: ассирийский в среднем течении реки Тигра – язык царства Ассирии – и Вавилонский – язык Вавилонского царства, существовавшего с перерывами с XX по VI вв. до н.э.

В истории древней Месопотамии выделяют несколько периодов:

XX – XVI вв. – старовавилонский период,
XVI – XII вв – средневавилонский или касситский период
XI – VI вв – нововавилонский период. В VI в до н.э. Вавилонское царство было захвачено мидянами и прекратило своё существование.

В Вавилоне жило 2,5 миллиона человек, но что мы знаем о них? Что они думали, как и кому молились, как любили и с какими словами умирали?

Мы знаем столько совершенно ненужной чепухи, столько цифр и не знаем действительно важного. На самом деле это не совсем так: благодаря изобретению письменности, до нашего времени дошло удивительно много свидетельств кипящей жизни этой далёкой эпохи. Так, в Вавилонском царстве письменность представляла собой иероглифическое письмо – клинопись.

Энки — один из трёх великих богов шумеро-аккадской мифологии — божество мудрости, покровитель подземного мира и пресных вод и культурных изобретений. Создатель человека. На Вавилонских барельефах можно увидеть врачевателей-асу облачённых в одежды похожие на облачение бога Энки.

Система клинообразного письма состояла из нескольких сотен знаков, первоначально изобразительных. Каждый знак передавал название изображаемого предмета или любое другое из группы слов, близких к этому названию по значению, а иногда – и по звучанию. Позже, кроме того, знаки могли обозначать либо только корень, либо отдельные последовательности фонем (слоги или части слогов), независимо от их места в структуре слова. Слоговые значения знаков выбирались по типу «ребуса» - в соответствии со звучанием целых слов, обозначенных теми же знаками. Более редкие корни и слова могли изображаться комбинациями двух и более первичных знаков.

Эволюция клинописи древнего Вавилона

Характер письменности заставлял начинать обучения письму с зазубривания учеником списка знаков, главным образом, путём многократного переписывания. Такой подход к обучению потребовал организации специальных учебных заведений – школ. Существенно, что в Вавилонском царстве, в отличие от Индии, Палестины и многих других стран, школы были светскими. Они носили название «э-дубба» – дом табличек. Такое название связано с тем, что клинописный текст наносился на табличку из сырой глины с помощью кососрезанного стебля тростника, потом глина высушивалась, и в дальнейшем текст мог сохраняться неограниченное время.

Табличка с клинописным текстом

В тоже время, логическому мышлению в вавилонской школе не обучали – тот процесс логических умозаключений, результатом которого могло явиться составление таблиц, списков или рецептов, был проделан заранее составителями дидактических текстов, подчас многие столетия назад. В связи с этим среди исторических памятников Вавилонской цивилизации нет ни одного трактата или какого-либо сочинения, посвященного приёмам формальной логики и принципам оперирования фактами.

В связи с тем, что к концу III тысячелетья до н.э. шумерский язык стал мёртвым, пришлось перестроить характер преподавания и пересмотреть набор пособий, бывших тогда в ходу. Принципы их составления – в виде столбцов и списков, подлежащих зазубриванию без участия умозаключений морально устаревали. Однако, списки только удлинялись и усложнялись. В форме перечней составлялись сложные пособия по всем наукам: праву, ботанике, медицине, минералогии, химической рецептуре, перечню звёзд, богов и их храмов (т.н. «Адресная книга богов»), математические таблицы и задачники.

Когда разговор заходит о науке древней Передней Азии, то имеется в виду прежде всего вавилонская наука. Вплоть до эпохи эллинизма наука в других странах Передней Азии была так или иначе ответвлением вавилонской. В противоположность точке зрения, господствовавшей в Европе долгое время, шумеро-вавилонская наука была весьма далека от магии, астрологии и культовой системы.

Такая точка зрения – через европейское средневековье – восходит к временам Рима, когда под названием «халдеев», «магов» и «математиков» действовали шарлатаны, выдававшие себя за колдунов и волшебников овладевших «тайными» знаниями вавилонской цивилизации. Тем не менее естественные науки в древнем Вавилоне были развиты слабо и носили преимущественно прикладной характер. Едва ли можно назвать зачатками ботаники и минералогии списки растений и камней. Позже, однако, появляются описания отдельных растений и камней, тоже в виде списков, но они с большим трудом поддаются идентификации из-за неизвестности терминологии. Со временем в канон были включены некоторые химические и растительные рецептуры – медицинские и рецепты изготовления цветной эмали и стекла. Но всё это также подавалось в виде перечня, без любых обобщений и с расчётом на чисто механическое запоминание. Видимо, в большинстве случаев знание методик (в сущности техническое) передавалось изустно, лишь частично или фрагментарно попадая в письменный канон школ, поэтому о них известно мало. Занесение рецептур в канонические записи могло даже затормозить техническую мысль, так как часто становилось частью традиции «предков», не подлежащей обсуждению и оспариванию. Целый ряд областей технического знания – например, строительное искусство – так и не стали достоянием письменности. То же касается агротехники и ряда ремёсел. Сохранилось, правда, агротехническое пособие для крупных хозяйств на шумерском языке, и даже составленное в стихотворной форме, а не в виде традиционного перечня.

Вавилонская карта мира

Оторванность вавилонской науки от жизни можно рассмотреть на примере географии: существовали перечни городов с расстоянием между ними (далеко не всегда реальными, да и списки городов переписывались даже тогда, когда самих городов давно уже не существовало) и планы городов (чрезвычайно близкие к действительности).

Известна также карта мира I тыс. до н.э., но она носит скорее мифологический характер: земля представлена в виде круга, омываемого солёным Мировым океаном, ограждённым платиной Небес. В Мировом океане нанесены отдельные острова, посещённые мифическими героями. На севере земли – горы Урарту, на юге – Болотистая лагуна (Персидский залив), от гор до моря землю пересекают Тигр и Евфрат. Можно было бы простить такие условности, если бы не тот факт, что купцам из Передней Азии того времени были хорошо известны пути в Испанию, Африку и Индию.

Тем не менее было бы ошибкой думать, что все знания Вавилонского царства были столь же примитивны и подвержены влиянию мифологии. Чрезвычайно высокого – для своего времени – уровня достигла астрономия: едва ли не самые ранние астрономические тексты относятся к позднему старовавилонскому периоду. Важной предпосылкой для этого послужило ведение сельского хозяйства: для определения периодов ведения сельскохозяйственных работ необходим точный способ учёта времени. Но обо всём по порядку.

Уже в период до I мировой войны учёным-ассирологам было ясно, что вавилонская математическая астрономия не была связана с какими-либо астральными культами: астрономия развивалась как сугубо прикладная наука, главным образом, связанная с нуждами сельскохозяйственного календаря.

Древнейшей естественной единицей измерения времени был сельскохозяйственный год, приблизительно совпадающий с периодом обращения Земли вокруг Солнца. Однако, в отличие от древнего Египта, в Междуречье разливы рек повторялись не в одно и тоже время, соответственно, не фиксированы были и сезоны сельскохозяйственных работ.

Другим естественным календарём для этого периода являлись периоды фаз Луны и особенно периоды её появления и исчезновения. В отличие от сельскохозяйственных сезонов фазы лунного цикла сменяются через гораздо более точные (и, что немаловажно, относительно короткие) отрезки времени. В результате этого уже в III тыс. до н.э. в городах Междуречья установились календари, основанные на лунном цикле,12 лунных месяцев по 29 – 30 дней. Таким образом уже с довольно раннего времени жители Вавилонского царства обратили внимание на кажущиеся неравномерности в движении Луны, Солнца и планет относительно «неподвижных» звёзд – они пытались уяснить себе эти движения с целью их предсказать.

К концу правления персидской династии Ахменидон (ок. 380 г до н.э.) была создана система привязки лунного года к солнечному, путём более регулярного добавления високосных месяцев. По-видимому, примерно к 450 – 400 гг. до н.э. эклиптика (большой круг небесной сферы, по которому происходит видимое с Земли годичное движение Солнца относительно звёзд) была разбита наблюдателями на 12 равных участков по 30° - «как стандартная шкала для описания движения Солнца и Луны». Эти участки – «Знаки Зодиака» - были отождествлены с некоторыми ранее определёнными созвездиями.

Схема эклиптики

Основная задача вавилонской математической теории лунных движений заключалась в следующем: для определения длины каждого лунного месяца, который колеблется между 29 и 30 сутками, нужно точно определить момент первой видимости лунного серпа над горизонтом после новолуния.

В результате проведённых наблюдения астрономами Вавилонского царства были созданы т.н. эфемериды - таблицы небесных координат, Солнца, Луны, планет и других астрономических объектов, вычисленных через равные промежутки времени, например, на полночь каждых суток.

Эфемериды

Эфемериды вычислялись чисто математически, тем не менее расчёты вавилонских астрономов довольно близко соответствовали действительности, и лунное затмение и даже его фазу можно было предсказать правильно в подавляющем большинстве случаев.

Лунные эфемериды – наиболее важное, но далеко не единственное достижение поздневавилонской астрономии. Существовали и другие эфемериды, например, эфемериды долготы Солнца изо дня в день в предположении равномерной скорости, выраженной в виде зигзагообразной линейной функции, а также эфемериды движения планет, рассматриваемых с точки зрения моментов их исчезновения и появления – геометрия движения планет вавилонян не интересовала и они не создали для неё никакой модели.

Античные авторы ещё знали по именам вавилонских астрономов: Soudines, Nabourianos и Kidenas. Имена эти подлинные - аккадские (уменьшительные от Sun-iddina и Kidenu, Kiddinu и полное имя Nabu-rimanni, в поздневавилонском или арамейском – Sowiddin(a)). Существует мнение, что Набуриан изобрёл боле древнюю систему вычисления лунных эфемерид, а Киден – более совершенную.

Знакомство эллинистических астрономов с именами астрономов Вавилонского царства показывает существование некоторого вавилонского влияния на эллинистическую науку, хотя эллинские астрономы быстро продвинулись значительно дальше. В целом интересна судьба вавилонской астрономии. Таблицы лунных и планетарных движений, созданные вавилонянами, попали к эллинистическому астрологу Тевкру «Вавилонянину» и римскому астрологу II в. до н.э. Веттию Валенту. Их сочинения в III в. до н.э. перевели в Персии, а оттуда вавилонские расчёты попали в Индию, где прожили ещё полтора тысячелетия.

Тем не менее, несмотря на то, что естественные науки не были плодами местного религиозного культа, важную роль в жизни вавилонян играли различные магические практики. Огромного развития достигли, в первую очередь, различные практики гадания: например, по фигуре, образуемой каплей масла на поверхности воды, дыму тлеющего благовония, внутренностям жертвенных животных (прежде всего гадания по печени - гепатоскопия).

Глиняная модель печени для обучения гадания гепатоскопии

Подход к гадательным практикам ничем не отличался от подхода к другим областям познания: целью и тут была систематизация познанных (или мнимопознанных) явлений и установление причинно-следственных или хотя бы системных связей, а методом было составление и заучивание списков этих явлений.

Естественно, при таком подходе действительные причинно-следственные связи не выявлялись, и вавилонские гадатели исходили из предположения, что среди массы явлений, объединённых временной связью, некоторое число явлений будет связано и причиной. Собственно, это как нельзя более ярко показывает по своей сути «до-научный» характер вавилонской науки.

В ходе наблюдений были составлены громадные по своему объёму, списки систематизированных предзнаменований. Некоторые дошли до нашего времени: «Если плод», «Если город», «Когда боги Ану и Эллиль».

Среди способов гаданий особо выделяются гадания по снам, которые иногда содержат знакомую современным психиатрам символику подсознательного.

Вдумчивый читатель может задать вопрос: но какое отношение имеют практики гадания к естественнонаучным знаниям?

Ответ прост, и он имеет прямое отношение к другой, наиболее развитой в Вавилонском царстве, области естественнонаучного знания – медицине. Уже к середине II тысячелетия до н.э. в Вавилоне сформировалось два основных направления врачевания: асуту (аккад. искусство врачевания) и ашипуту (аккад. искусство заклинателей). Искусством врачевания занимались практики – асу (аккад. Знающие воду) – представители другого назывались ашипу (акад. заклинающий). Пособие для ашипу также дошло до нашего времени в виде 40 глиняных табличек под названием «Когда в дом больного».

 Данные таблички сейчас находятся в библиотеке Ашшурбанипалаjpg

Эта серия содержит, во-первых, приметы, приводимые систематически в соответствии с частями тела. Нужно понимать, что это – именно приметы, а не диагностические признаки. Во-вторых, значение этих примет «он умрёт» или «он поправится», какие же действия нужно произвести заклинателю, для того чтобы изменить исход или добиться желаемого результата – приводится редко.

Вероятно, заклинатели иногда пользовались практическими медикаментами, но основную роль в их «работе» играла симпатическая магия, магия чисел и т.п. Однако нельзя отрицать, что в ряде случаев их лечение имело определённый эффект – вероятно, в основном, психотерапевтический.

В свою очередь асу были врачами-эмпириками – знатоками местной лекарственной флоры и фауны. Они использовали лекарственные травы: горчицу, тмин, коренья, семена, овощи (лук, чеснок, горох, огурцы), листья и плоды деревьев (финики), кедровый бальзам, минеральные средства (квасцы, охру, серу), нефть, продукты животного происхождения (мёд, воск, топлёное масло, кровь животных, рыбий жир, скорлупу мидий) и прочее. Перечни лекарственных средств составлялись на шумерском языке: ещё в XXI веке до н.э. Двуязычный перечень лекарственных средств из трёх таблиц, дошедший до нас, входил уже в старовавилонский письменный канон. Вероятно, к старовавилонскому времени восходит и дошедшие в более поздних копиях медицинские пособия, составленные по типу: «Если у человека есть такие-то симптомы болезни, изготовь то-то и то-то определённым образом, дай так-то, и больной поправится» - если только симптомы не указывают на безнадёжное положение. Не чужды были практикам-асу и приёмы магии.

В некоторых случаях болезнь указывалась по названию, иногда – по причинам недуга.

Тут уместно упомянуть о представлениях о причинах заболеваний, бытовавших в древней Месопотамии:

Болезни, связанные с нарушением принятых в общине обрядовых, правовых, моральных и прочих предписаний.

2. Зависящие от явлений природы и образа жизни людей (употребление пищи, купание в грязной реке, соприкосновение с грязью и нечистотами).

3. Определяемые религиозными верованиями («рука бога», «дуновение злого духа», «объятия Ламашту»).

Пантеон жителей древней Месопотамии включал в себя огромное число злых и добрых духов и богов – особое место среди них занимали демоны болезни, такие, как демон бури Пазузу, который вызывал тошноту, головную боль и приносил с собой чёрную оспу, страшная старуха Ламашту (её изображали в виде неряшливой старухи с лапами хищной птицы и головой гримасничающего льва), которая бродила по ночам по городу, бросалась на спящих детей и заражал их лихорадкой, демон Эрра – бог чумы – и Нергал – божество заразных болезней.

изображение демона заразных болезней Нергала

Практические знания о строении человечного тела у врачевателей древней Месопотамии базировались в основном на рассечениях жертвенных животных – достоверных данных о вскрытиях умерших нет. Жертвенные практики давали лишь общие представления о строении человека, поэтому хирургические практики ограничивались только лечением травм и ран.

Из медицинских инструментов упоминаются бритва, шпатель и медные трубки. Ни в одном из дошедших до нас медицинских трактатов нет упоминания о том, что сейчас понимается под хирургией: нет свидетельств и об удалении зубов, прижизненном кесаревом сечении (рассечение живота разрешалось только после смерти роженицы) или трепанации черепа, то есть об оперативных пособиях, известных ещё первобытным охотникам-собирателям. Нет упоминаний и об оперативной офтальмологии – например, лечении катаракты. Из дошедших до нас свидетельств, как не странно в первую очередь юридических, есть только упоминания о вознаграждении за успешно выполненный врачевателем «надрез бронзовым ножом» в области лба или глазницы.

Стелла с законами Хаммурапи

Стелла с законами Хаммурапи — древнейший процессуальный кодекс. В частности, ряд параграфов связано с нанесением умышленных и неумышленных телесных повреждений, в т.ч. регулируют правовую сторону врачебной деятельности.

В аккадском языке слово «nakkaptu» означает область лба выше глаз, и переводить то слово как «катаракта» неверно. Как бы ни хотелось отдельным исследователям, в огромном аккадском словаре нет ни слова «катаракта», ни чего бы то ни было, что могло ему соответствовать. Эта ошибка попала в публикации на заре ассириологии и повторяется при ссылках на старые публикации. Но что же значит это слово, и почему для этой анатомической области потребовалось вводить отдельный анатомический термин?

По данным палеопатологических исследований, выявлено большое число травм, полученных в результате прямых боевых столкновений, т.е. травмы лицевого черепа были частым явлением. «Сильный надрез бронзовым ножом» в лобной части головы мог выполняться в случаях различных травм, в т.ч. при абсцессах, нагноении раны, и всегда был сопряжён с большим риском повредить глаз, крупные сосуды и нервы, особенно при отсутствии соответствующих анатомических знаний. Вот почему при благоприятном исходе того же оперативного вмешательства лекарь получал вознаграждение.

Однако, и в ритуале заклинателей-ашипу, и действиях эмпириков-асу преобладали предсказания. Как уже говорилось, они основывались в основном на многовековом опыте, сведённом в виде таблиц и заученном наизусть. Но если врачеватель асу чаще связывал возникновение болезней с естественными причинами, то заклинатель-ашипу, напротив – прежде всего со сверхъестественными силами: «рукой» конкретного бога, демона или духа, злыми чарами и сглазом. Однако нигде – ни в текстах асуту, ни в текстах ашипуту – болезни не связывают с эманацией звёзд и астральными культами.

Определив болезнь и её причину, врачеватель до начала делал прогноз. В текстах ашипуту прогноз чаще всего неблагоприятный: «он умрёт», «он не выздоровеет» и т.п. Благоприятный прогноз встречается значительно реже «он будет жить», «он вылечится», «его болезнь уйдёт». Если прогноз был безнадёжен, ашипу (в отличие от асу) удалялся, не начиная ритуала. У ашипу, были даже предостережения от лечения: «Этот человек под опасным влиянием, не приближайся к нему» - возможно, это связано с зачатками представлений о заразных болезнях. Неблагоприятный исход врачевания (при уровне развития медицины такой исход был если не закономерен, то во всяком случае естественен) ашипу объясняли вмешательством сверхъестественных сил: «Такова воля богов» или «Болезнь не ушла, потому что больной не точно выполнил предписанный ритуал приёма лекарств». Таким образом, престиж ашипу всегда оставался высоким.

Прогнозы асу, как правило, более оптимистичны: «он выздоровеет», «его нужно лечить». Напротив, прогноз «он умрёт» в текстах асуту встречается редко. Вот пример такого неблагоприятного прогноза: «Если человек страдает от желтухи так, что его болезнь дошла до центра глаз…этот человек болен, весь болен, он протянет недолго и умрёт». Если же болезнь была за пределами компетенции асу, он «не протягивал своей руки» - подобное выражение позже можно встретить в «Гиппократовом сборнике».

Врачевание асу было направлено на облегчение конкретных симптомов болезни. Цели были вполне реальными: «остановить лихорадку», «отвести отёки», «заставить болезнь уйти», «успокоить выступающие сосуды рук и ног». В противовес ашипу – репутация асу была более уязвима: его неудачи относили на счёт не столько богов, сколько самого врачевателя. В результате асу постепенно утрачивали свои позиции.

Вполне естественно, что между асу и ашипу происходила борьба. Победили в ней заклинатели-ашипу. Асу постепенно теряли свой авторитет и постепенно сошли на низшую ступень иерархии профессий. Наряду с малым объёмом знаний как о человеческом организме, так и о причинах заболевания и методиках их лечения, объективной причиной послужила система образования в древнем Вавилоне: с возникновением письменного канона асу перешли к механическому зазубриванию серии записанных много веков назад симптомов и рецептов, а изучению и обследованию больного не уделяли никакого внимания. Старовавилонские медицинские трактаты столетиями переписывали без изменений, а новых наблюдений и обобщений не вносилось. Поэтому эффективность лечения асу всё более снижалась, даже по сравнению с ритуалами заклинателей-ашипу.

Однако до нас дошли письменные свидетельства о работе врачевателей асу. Примером тому служат письма врача Муккалим от XIV в до н.э. При касситской династии в Ниппуре существовала «больница» для храмовых писцов и певиц: в ней же при случае лечились и лица всякого происхождения; среди многих других пациенток была и царевна, у которой «был жар», но «от обёртываний и напитка она успокоилась». Во главе этой «больницы» стоял Муккалим – числился он служителем богини болезней и врачевания Гулы, тем не менее лечение было чисто эмпирическим, а не магическим. Позволю себе привести цитату из его писем целиком:

«Этирту заразилась от этой заразы; дочери [неких] Куру и Ахуни благополучны и телом здоровы; если господин мой напишет мне, они могут выйти и засесть за учение. Что касается дочери Мушталу, то её воспаления прошли – а что раньше она кашляла, то теперь не кашляет. У дочери Илииппашры двустороннее воспаление продолжается; она побледнела».

Этирту было так плохо, что гонцов о её здоровье слали по два – три раза в сутки, лихорадка кончилась потом, так же, как у большинства пациенток. В следующем письме сообщается, что Этирту поправилась, а дочери Мушталу стало гораздо хуже:

«С вечера её охватил жар, под утро я поил её зельем, но жар такой же, ноги у неё холодные, но что раньше не кашляла, то теперь [кашляет]».

Ей давали отхаркивающие средства и средства от болей в животе. К сожалению, мы не знаем, чем закончилась заболевание у этой пациентки – писем не сохранилось. Как мы видим из приведённой цитаты, Муккалим служит в «больнице» в условиях неизвестной заразной болезни, сопровождающейся или осложняющейся, по-видимому, воспалением лёгких. Прошло 3,5 тысячи лет, а чувства и мысли Муккалим понятны любому современному врачу. Разбирая переводы этих писем складывается впечатление личного общения – так, как будто бы через время и расстояние удалось пожать руку своему коллеге.

Как видно из приведённого рассказа, все знания вавилонян об окружающем мире носили сугубо практический характер. Некоторые так и оставались в области чистой практики и передавались из поколения в поколение только устно – например, большинство ремесленных приёмов, навыков и рецептов, эти знания лишь сравнительно поздно и частично фиксировались в канонической письменности. Как только это происходило, эти знания приобретали характер незыблемого закона, что неизбежно препятствовало их дальнейшему развитию. Другие знания с самого начала, в силу объёма и ограниченности возможностей человеческой памяти, потребовали письменной фиксации и тем самым включались в поток традиции.

Письменные фиксированные знания вавилонян были донаучными, в том смысле, что в их основе лежало только формальная сторона: описание и внешняя классификация, вопрос «почему», с которого, собственно, и начинается подлинно научное знание не ставился – или, во всяком случае, ставить этот вопрос не обучали.

Чрезвычайно живучими оказались вавилонские лженауки. Гепатоскопия, изобретённая и разработанная в Нижней Месопотамии, быстро распространилась у соседних народов: модель печени для гадания, по образцу вавилонских, были найдены в ханаанейской Палестине II тыс. до н.э; гадание по печени было известно хеттам и, наряду с другими элементами культуры древней Малой Азии, было занесено в Италию этрусками.

Но самое важное, что вавилонская наука была одним из первых шагов человечества, вообще сделанных им в направлении рационального познания мира.

Автор - Самир Ефимов